Действие фильма «Мемуары гейши» разворачивается в Японии 1920-х годов и рассказывает историю Чие, молодой девушки, проданной в рабство и доставленной в дом гейш в районе Гион в Киото. Чие терпит жестокое обращение со стороны владельцев и главной гейши Хацумомо, которая завидует красоте Чие. После многих лет упорной работы Тие становится гейшей Саюри под руководством соперницы Хацумомо, Мамехи. Саюри входит в мир высшего общества, богатства и политических интриг, как известная гейша. В детстве Чие встречает доброго незнакомца, которого она называет Председателем, и который вдохновляет ее на мечту стать гейшей. Годы спустя Саюри воссоединяется с председателем, но они хранят свою любовь невысказанной из-за общественных обычаев. Тем временем приближается Вторая мировая война, которая угрожает разрушить сообщество гейш. Хацумомо пытается разрушить карьеру Саюри, но ее план проваливается, и вместо этого Хацумомо изгоняется. Мидзуаге Саюри продается за рекордную сумму, что делает ее знаменитой гейшей. Однако подруга Саюри и коллега-гейша Тыква попадает под влияние Хацумомо. Когда начинается война, Саюри разлучают с председателем и ее друзьями. После войны Саюри возвращается и обнаруживает, что многие гейши умерли. Она продолжает добиваться расположения председателя, но он не проявляет особого интереса.
Я простой человек, Саюри, мне не нравится, когда вещи, которыми я не могу обладать, находятся рядом со мною…
Я – не большой любитель чарующего Востока, фильмы азиатского происхождения я обхожу стороной, совместное производство вызывает во мне скепсис, и европейские/ американские картины, действие которых происходит в Азии, перед просмотром долго изучаются. Помнится, во времена бума японского «Звонка», когда кто-то сдавленным голосом шептал мне: «Он намного страшнее американского!», зарядила я пленку, и через пять минут просмотр мой был закончен – сыро, темно, малобюджетно и все герои на одно лицо. Мне даже мужчину было не отличить от женщины, настолько они миловидные, а уж имена…
Совместное производство может внушить мне гарантии, будь то, скажем, номинация на «Оскар», вроде «Крадущегося тигра…», или участие солидных актеров, таких как Джоди Фостер в «Анна и король» или Том Круз в «Последнем самурае». Из первых двух я вычленила в свое время Чоу Юнь-Фата, а из последнего Кена Ватанабе, от которого балдела моя подруга Настя. Так что, к «Мемуарам Гейши» я пришла с огромным опозданием, когда весь мир уже пересмотрел и пошел по десятому кругу.
Я была не права, и опасения мои были напрасны. Конечно, первые двадцать минут, когда неторопливое повествование в исконно неторопливом восточном стиле только-только зарождалось, на душе у меня было неспокойно, и рука дежурила на пульте, однако по мере того, как Саюри росла, назревал и усугублялся конфликт с красивунной девицей, которая кормила весь их дом, пальцы на кнопке «stop» расслаблялись, а уж когда на мосту в окружении гейш появился Председатель, глаз мой с ликованием узнал Ватанабе, и пульт был победоносно отброшен подальше. Открылись двери рая. Пульс замедлился, дабы соответствовать неспешному развитию событий, эстетический вкус урчал от удовольствия, созерцая редкие красоты тамошней тогдашней жизни, ум с жадностью вбирал культурно-традиционные особенности, а сердце волновалось за бедняжку Саюри, которая мелкими шажками семенила к фонтану, чтобы загадать желание: «Когда-нибудь я буду достойна находиться возле него!».
Нравятся мне маленькие девочки, отдающие свои крошечные, доверчивые сердца взрослым мужчинам, и проносящие потом эту любовь по жизни до самого конца. Такой была Мэгги из «Поющих в Терновнике», и более преданной женщины я не знаю. Саюри, превращаясь к красивую юную девушку, усердно трудясь и занимаясь, шла к своей цели, к встрече с Председателем, годами храня в душе его образ, а в тайничке – газетную вырезку. Умничка моя, Саюри! Потом, конечно, они встретились, но гейша – создание бесправное, безропотное и покорное, а потому не Председателю она наливала чай, не Председатель, по традиции, выкупил ее девственность, и не он проводил с ней время, однако именно этот мужчина оказался рядом, когда привычный мир рушился, и война и прогресс упраздняли целый культурный пласт, к которому принадлежала она и ей подобные…
Фильм красив настолько, что захватывает дух. Он, как уже упоминалось, медлителен, но медлительность эта – подарок внимательному, благодарному зрителю, который пьет его, как драгоценный душистый чай, маленькими глоточками, смакуя каждый и растягивая удовольствие. Конкуренция среди гейш показана великолепно, как и основное отличие банальных проституток от затейливых служительниц-гейш, продающих талант, а не тело. Танец Саюри, ознаменовавший рождение звезды и легенды, потряс воображение. Как под гипнозом я смотрела на движения девушки с зонтом, забывая моргать и дышать. Весь фильм – роскошные декорации, музыка, лица, слова – это волшебный, навсегда потерянный и прежде неизвестный мне мир, в котором я побывала, как в сказке, и эта сказка стала одной из моих самых любимых.
Чудесный персонаж Мишель Йо расположил с самого начала, ровно настолько, насколько отвратила ее конкурентка, притеснявшая Саюри в детстве. Однако последняя, на личном примере показавшая, что гейша – собственность, не имеющая права любить, в итоге вызвала сочувствие и сожаления. На героя Ватанабе, Председателя, я была немного зла оттого, что так безмерно долго он держал девушку на расстоянии вытянутой руки, но если он страдал при этом сам, я готова простить. Последние кадры фильма на первый взгляд оптимистичны, однако у меня почему-то вызвали странный горьковатый привкус – они напомнили мне о том, что гейша, по сути, рабыня, собственность и тень; а также то, что золотой век гейш, как некогда золотой век венецианских куртизанок, навсегда остался в прошлом, исчез, как следы на песке, оставленный маленькой ножкой Саюри…
Итог: грандиозный фильм, настолько полно, развернуто и детально повествующий о прекрасной и трагичной жизни японских наложниц, что больше, кажется, добавить нечего. «Мемуары гейши» — культурное наследие как в литературном, так и в кинематографическом плане, а любовная история, описанная в нем, прекрасна, как редкое деревце, цветущее не каждый год.
10 из 10
